Газовая ОПЕК как предохранитель от падения цен

Еще совсем недавно мир, затаив дыхание, следил за нефтяными котировками на крупнейших биржах мира. Цена барреля нефти превысила 145 долларов, и казалось, что ничто не заставит ее снижаться. Но уже в августе тренд изменился на противоположный, и теперь в столицах нефтедобывающих стран с тревогой следят за движением цен. За три месяца цена на нефть упала более чем в 2,3 раза - и конца падению не видно. Уже говорят о цене в 40, а некоторые предсказывают и 30 долларов за баррель.

Как считает эксперт ИГ «КапиталЪ» Виталий

24.11.2023 Ціни на нафту: барель Brent - $81,33, WTI - $76,42 23.11.2023 Ціни на нафту: барель Brent - $80,98, WTI - $76,27 22.11.2023 Ціни на нафту: барель Brent - $82,42, WTI - $77,76 21.11.2023 Ціни на нафту: барель Brent - $82,03, WTI - $77,56 24.11.2023 Грецькі судноплавні компанії відмовляються від транспортування російської нафти

Крюков, «в первом полугодии банки спекулятивно загнали нефть на завышенные уровни. Сейчас же цены спекулятивно понижаются, причем теми же самыми банками. Неся убытки по своей профильной деятельности из-за глобального финансового кризиса, банковские структуры пытаются покрыть их путем искусственного снижения цен на нефть». Иными словами, деньги из нефтяных инвестиций уходят в кэш, что выгодно банкам.

У ОПЕК есть один инструмент влияния на мировые нефтяные цены - сокращение или рост нефтедобычи. Ранее ОПЕК регулярно то сокращала, то увеличивала добычу, регулируя тем самым нефтяные цены. Но в период активного роста энергопотребления на волне общемирового экономического роста цены и так все время росли. В результате за последние два года ОПЕК ни разу не принимала решения о сокращении добычи. Но этой нефтяной сказке пришел конец. Производители нефти в значительной степени сами виноваты в нынешнем падении цен. Ведь давно было известно, что стремительный рост в первой половине года не отражает реальных затрат на производство, и рано или поздно этот пузырь должен был лопнуть, спекулятивно перегретый рынок должен был начать охлаждаться. Предполагалось, что это произойдет где-то в 2010-м, а возможно - и в 2012 году. Но финансовый и экономический кризис значительно ускорил процесс. Величина угла падения стала неприятной неожиданностью для производителей, и вопрос снижения добычи приобрел небывалую остроту.

Как обычно, интересы стран-экспортеров не совпадают. Бюджет Венесуэлы сверстан из расчета цены на нефть 120 долларов за баррель, Россия предполагала 95, Саудовская Аравия согласна на 50-60, ОАЭ - даже на 30. К тому же, страны ОПЕК обеспечивают только 40% мировой добычи, и не все будут следовать ее решениям. Это делает выработку единой позиции в столь важном вопросе весьма сложной. «Падение стоимости нефти в долгосрочном периоде навредит производителям, поскольку оно снижает мотивацию инвестиций», - заявил министр нефтяной промышленности Ирана Голамхусейн Нозари. Вопрос в том, на какой цифре сойдутся члены ОПЕК и, соответственно, насколько они готовы урезать квоты на добычу. В то же время, министр иностранных дел Норвегии Йонас Гар Стере заявил национальному телеграфному бюро, что его страна, несмотря на падение мировых цен на нефть, не будет сокращать объем добычи нефти и природного газа.

Как заявил президент России Дмитрий Медведев, с ОПЕК они будут сотрудничать, но снизит ли Москва добычу, пока не очень ясно. Снизить экспорт нефти в ожидании нового роста мировых цен на сырье для российских компаний технически возможно, но возобновить его через какой-то промежуток времени будет довольно сложно. К тому же, снижение поставок неизбежно отразится на поступлении валюты. Уже пришлось распечатать стабилизационный фонд. При таких темпах трат из него имеющихся резервов хватит не более чем на полгода. При этом нужно иметь в виду, что возобновление добычи на выведенных из строя скважинах потребует довольно значительных в условиях России затрат. Нефтяные компании уже требуют финансовой поддержки от государства и, несмотря на сопротивление финансистов, скорее всего, ее получат. Хотя курирующий ТЭК вице-премьер Игорь Сечин получил задание проработать вопрос создания резервов емкостей для хранения добытой нефти, но дело тем и ограничится. Действовать согласованно с ОПЕК России будет довольно сложно.

Москву же, похоже, интересует не только падение цен на нефть, но и влияние этого падения на стоимость газа. Как известно, газовые цены коррелируются с нефтяными с интервалом шесть-девять месяцев. Другими словами, поздней весной будущего года следует ожидать довольно значительного снижения цен на газ. Наученные нынешним положением крупнейшие поставщики газа - Россия, Иран и Катар договорились как можно быстрее трансформировать Форум стран-экспортеров газа в постоянно действующую организацию. Как сказал руководитель «Газпрома» Алексей Миллер, «при «тройке» будет собираться высший технический комитет из специалистов «Газпрома», Ирана и Катара для обсуждения вопросов реализации конкретных совместных проектов, охватывающих всю цепочку создания стоимости, от геологоразведки и добычи до транспортировки и совместного маркетинга газа». Естественно, что в Брюсселе этому не обрадовались. Как заявил представитель Европейской комиссии Ферран Таррадельяс Эспуни, «в любом случае ЕК решительно выступает против создания картелей для продажи продукции. И углеводороды не являются исключением. Если Россия, Иран и Катар действительно создадут организацию для координации своего экспорта газа, Брюссель может пересмотреть свою энергетическую политику».

Представляется, что все-таки газовой ОПЕК не будет. Некоторая, но не очень глубокая координация трех стран возможна, но не более. Во-первых, газ гораздо менее мобильное сырье, чем нефть. Прекратить добычу из действующей скважины невозможно, а если она будет законсервирована, то возобновление добычи крайне затратно и часто экономически неэффективно. К тому же, свободных денег у «Газпрома» нет. Об этом говорится в отчете компании: «Текущая ситуация может оказать негативное влияние на способность группы получать новые займы и рефинансировать текущую задолженность на прежних условиях. Неблагоприятные условия на рынках капитала могут оказать влияние на прогнозы в отношении будущих денежных потоков и резервов под обесценение финансовых и нефинансовых активов». Поэтому снизить нынешний уровень добычи практически невозможно.

Во-вторых. Самый большой потребитель энергоресурсов США в то же время производит практически столько же газа, что и Россия. Кстати, стоимость газа в США значительно ниже, чем в Европе. Поэтому влияние трех договорившихся стран по поставкам газа ограничивается Старым Светом. Китай, например, демонстрировал феноменальную несговорчивость в отношении повышения цен на газ. Недавно в очередной раз не удалось договориться Пекину с центральноазиатскими поставщиками. В Поднебесной сочли предлагаемые цены неприемлемыми.

В-третьих. Несмотря на крупные газовые запасы, Россия, Иран и Катар имеют противоречивые интересы на рынках сбыта. «Газпром» занимает чуть более четверти европейского рынка. Иран, являясь вторым в мире по запасам, добывает только 90 млрд. куб. м и в условиях американских санкций фактически лишен возможностей привлекать инвестиции и технологии, необходимые для разработки своих запасов. Катар, напротив, становится крупнейшим производителем сжиженного газа, который на кораблях поставляется потребителям. Все это говорит, что маркетинговые цели у участников «Большой тройки» весьма различны, если не считать таковой высокие цены на природный газ. Но поскольку в мире используются различные механизмы ценообразования, а возможность движения такого специфического товара между рынками минимальна, говорить о реальном влиянии производителей на цены не приходится.

Резкое падение цен на нефть и ожидаемое снижение цен на газ заставляет страны-производители искать способы хотя бы стабилизации на рынке углеводородов. Пока им это не слишком удается.

Юрий Райхель

28 октября 2008 г.