29 октября глава правления «Газпрома» Алексей Миллер сообщил, что долг Украины по текущим поставкам газа достиг $882 млн., затем его заместитель Валерий Голубев объявил, что компания намерена перевести «Нафтогаз Украины» на предоплату поставок в декабре. И, наконец, 4 ноября посол РФ в Украине Михаил Зурабов обрисовал выход из ситуации - необходимо разрешить «Газпрому» выкупить на несколько лет вперед большинство транзитных мощностей дочерней компании «Укртрансгаз» НАК «Нафтогаз Украины». По словам посла, НАК на сегодняшний день уже исчерпал весь ресурс поддержки за счет авансирования транзита и кредитов в российских коммерческих банках, поэтому надо переходить на долгосрочную основу: сторонам следует утвердить план загрузки транзитных мощностей до 2017 года и далее.

Основной накал внутриполитической напряженности, связанной с будущим украинской ГТС, традиционно обусловлен законодательными ограничениями отчуждения имущества. Предоставление комулибо эксклюзивных прав на ее мощности всегда оставалось за кадром, хотя именно такой вариант управления ГТС и означает отсутствие всякой ответственности и за ее финансовое состояние, и за баланс распределения транзитного российского газа и украинского газа внутренней добычи. Зато «Газпром», получив такие права, вполне успешно сможет обойти энергетическое законодательство ЕС, которое распространяется на Украину с 2010 года. Оно запрещает одним и тем же компаниям одновременно владеть активами в транспорте и добыче газа. Но управление активами в качестве платы по кредитам - это не нарушение правил ЕС, а чуть ли не безвозмездная помощь Киеву в латание «газовых» дыр.

Практику получения контроля над ГТС путем выкупа мощностей «Газпром» уже апробировал на Сербии, которая заключила договор об ассоциации с ЕС в 2008 году. С 2005 года была корпоратизирована и в соответствии с правилами ЕС разделена на несколько автономных частей главная государственная нефтегазовая компания этой страны - корпорация NIS, изначальное название которой, кстати, звучит как «Нафтагас». Аналогичный процесс разделения «Нафтогаза Украины» стартовал в 2011-2012 годах. Как и в Украине, в Сербии процесс разделения главного нефтегазового холдинга страны был объектом пристального внимания «Газпрома». Сначала, в 2008 году, российская заинтересованность привела к выводу из холдинга NIS газотранспортной компании «Сербиягаз», которую можно назвать миниатюрным аналогом «Укртрансгаза». Она заключила с российской монополией «Большой газовый договор», по которому «Газпром», по причине огромной задолженности сербской стороны, стал эксклюзивным обладателем прав на использование всех транзитных мощностей указанной компании. Получив мощности местной ГТС, он в 2009-2011 годах смог нивелировать конкуренцию и весьма недорого скупить 56% акций бывшего холдинга NIS. Всего за $400 млн. и $547 млн. инвестиционных обязательств российская монополия стала собственником трех сербских НПЗ, 53 богатых нефтегазовых концессий сербской компании в Анголе и более 500 небольших скважин в самой Сербии с добычей около 1,5 млн. т нефти и конденсата и 0,5 млрд. м3 природного газа в год.

Нынешняя структура NIS, раздробленной по нормам ЕС, во многом схожа со структурой украинской ДК «Укргаздобыча» НАК «Нафтогаз Украины». Они обе (правда, в разных масштабах) занимаются добычей и переработкой газа и конденсата. Украинская государственная компания имеет всего один НПЗ и добывает лишь по 0,6 млн. т нефти и конденсата в год, зато газовая добыча на порядок больше, чем у NIS, то есть по 14,9-15,3 млрд. м3 в год. Это весьма лакомый кусок, который, если придерживаться «сербского сценария», российский «Газпром» либо его украинские дилеры смогут купить сравнительно недорого.

К сербскому сценарию «Газпром» подталкивает нынешняя нефтегазовая политика Украины, которая активизировала сотрудничество с местными конкурентами российской монополии на юге Европы. Например, в части расширения рынка краткосрочных поставок газа: не всем южноевропейским потребителям всегда нужно столько российского голубого топлива, сколько они заказывали ранее. Избыточные объемы оплаченного «Газпрому» газа они перепродают, не доводя их до местных рынков, на границе Украины и Венгрии, а также на границах Венгрии, Словакии и Австрии.

Чтобы профицит российского газа на юге Европы стал большим, страны региона вкладывают средства в новые газопроводы, идущие из Северной Африки и стран Ближней Азии, а также строят новые СПГтерминалы. Украина же только в последнее время начала обращать внимание на этот рынок - общее взаимопонимание Украины с Хорватией и Венгрией по этим вопросам было достигнуто в конце октября этого года. Как предполагается, в течение ближайшего времени от лица ЕС и трех государств в Киеве может быть заключено рамочное соглашение об Адриатическом газовом коридоре, которое сможет зафиксировать стремление сторон к увеличению мощностей газопроводов и достройке нового СПГтерминала в Хорватии. Даже такая простая декларация общей цели для ЕС, Украины, Венгрии и Хорватии в газовой политике уже сегодня помогает определенной категории украинских газотрейдеров стабильно покупать в Европе излишки российского газа с надеждой на их увеличение.

В то же время распространение на Украину сербского сценария может всю эту практику на какоето время приостановить. Тогда рисуемые сегодня в Москве «газовые параллели» достижения контроля над ГТС Украины и Сербии перестанут выглядеть вечными поисками вчерашнего дня и превратятся в идеальный инструмент создания проблем на границах ЕС, которыми, собственно, еще в недалеком прошлом были почти все страны бывшей Югославии.

Андрей Старостин

12.11.2013 г.