Лихорадочные заявления об экспроприации Крымом имущества центральной власти и спешка с проведением псевдореферендума получили массу различных объяснений в украинской и мировой прессе. Превалируют в таких объяснениях политические мотивы. Экономический же анализ вспышки сепаратизма, в отличие от сценариев, ранее реализованных Кремлем в других конфликтных зонах, в нынешнем случае почти полностью отсутствует. Его нет даже в российских средствах массовой информации.

Редкое исключение составил российский Forbes, который подсчитал, что подушный уровень дотаций со стороны центральной власти Украины в АРК равен уровню дотаций, направляемых правительством РФ Чеченской Республике: «В расчете на одного крымчанина Украина в 2013 году выделяла региону субсидий на 15 200 руб., а Россия в 2014 м планирует выделить Чечне 14 750 руб. на человека», - констатировало издание, не вдаваясь в структурный анализ паразитирующих экономик.

В то же время есть существенное отличие АРК от других точек вооруженных конфликтов, искусственно раздуваемых Кремлем, - в экономике полуострова отсутствуют бюджетообразующие промышленные предприятия. Такие предприятиялокомотивы есть на приграничных с Азербайджаном территориях Армении, крупные донорские частные компании успешно работают на верных режиму Башара Асада территориях Сирии. Аналогичные ключевые для бюджета предприятия работают в Приднестровской Молдавской Республике (ПМР) и Таджикистане. Так, в Приднестровье доминируют подчиненные российскому капиталу крупные компаниилокомотивы, такие как принадлежащая «Интер РАО «ЕЭС» Молдавская ГРЭС и Молдавский металлургический комбинат Алишера Усманова. Их бюджетные платежи, по меркам ПМР, огромны. Пошлины и налоги этих компаний способны достаточно эффективно регулировать не только температуру сепаратистских настроений, но и фамилии лиц, достигающих власти.

На приграничных с Азербайджаном территориях Армении, в зоне спорного Нагорного Карабаха, подобную роль играет компания GeoPromMinig франкороссийскоармянского горнопромышленника Симана Поваренкина. Он разрабатывает месторождения меди и золота на Зангезурском перешейке - армянской области, связывающей Азербайджан с его анклавом Нахичеванью. По так и не состоявшемуся до сих пор международному плану мирного урегулирования, эта область подлежит передаче Азербайджану взамен уступки им Лачинского коридора, связующего территории Армении и Республики Нагорный Карабах. С учетом этого ключевого элемента урегулирования конфликтов в карабахской «серой зоне» влияние предприятий указанной компании на местных политиков трудно недооценить.

Так же трудно недооценить влияние на политиков некоторых ключевых компанийлокомотивов в Республике Таджикистан, где расположен самый многочисленный российский военный контингент за пределами РФ. Долгие годы таким предприятием был алюминиевый гигант «Тадаз», охраной которого эпизодически занимается расположенная рядом с заводом 201 я российская военная база. По легенде, она нацелена вроде на соседний Афганистан, а по факту - на самый крупный в Евразии алюминиевый завод. В отличие от более чем двухмиллионного Крыма, сосредоточенного на сфере услуг, устойчивые предприятиялокомотивы местных бюджетов есть даже в самых бедных и малонаселенных российских «серых зонах» - это Абхазия с населением 220 тыс. человек и Южная Осетия с населением 90 тыс. За исключением доходов от торговли и массовой вырубки лесов для Абхазии эту роль играют бюджетные поступления от Ингури ГЭС компании «РусГидро».

Для миниатюрной Южной Осетии такая роль отведена высокогорной газораспределительной станции и крупному месторождению свинцовоцинковых руд Квайса. На восстановление последнего после минувшей российскогрузинской войны претендует Уральская горнометаллургическая компания Искандера Махмудова, которая владеет заводом «Электроцинк» в соседней российской Северной Осетии. До российской военной интервенции подобную роль в экономике и бюджетных платежах Крыма пытались играть расположенные на севере полуострова предприятия холдинга Oschem: Крымский содовый завод и «Крымский титан». Но влияние менеджмента этих предприятий на местные прослойки пророссийских политиков и платежи холдинга в местный бюджет абсолютно несопоставимы с влиянием всех вышеперечисленных экономических локомотивов других российских «серых зон». Во первых, стабильная работа этих энергоемких предприятий критически зависит от дальнейшего хода экспроприации расположенных в Крыму украинских активов, в первую очередь ЛЭП НЭК «Укрэнерго» и газовых промыслов ПАО «Черноморнефтагаз»: будут стабильные поставки по общеукраинским тарифам, будет и работа. Кроме этого, владелец холдинга Дмитрий Фирташ, судя по его недавним заявлениям в прессе, оплачивать счета сепаратистов не намерен. И пока он вполне вменяемо сопоставляет ценность крымских заводов с намного более крупными активами холдинга в континентальной Украине.

В итоге роль крымского локомотива на какоето время могут сыграть российские компании, претендующие на газовые активы и распределение централизованных дотаций из Москвы. Крупные российские нефтегазовые инвесторы, слишком зависимые от международных рынков, вряд ли рискнут пойти на такие инвестиции - скорее всего, бизнесом на распределении дотаций или экспроприации украинских активов на полуострове в ближайшее время захотят заняться небольшие, по московским меркам, компаниифавориты, которые только начали осваивать международный рынок. Следует отметить, что одна из подобных компаний, тюменская «Роснефтегазстрой», несколько месяцев назад сумела ярко отличиться в заблокированной международными санкциями Сирии. По данным местных источников, ее менеджеры под видом недорогого проекта бурения двух скважин на шельфе этой страны, оцениваемого в $120 миллионов, сумели провести намного более дорогую, многомиллиардную программу создания российскосирийских СП.

Если верить местным комментаторам этой инвестиционной программы, около трети поступивших в Сирию российских инвестиций были тут же возращены в Москву в качестве «самой высокой благодарности». Вне зависимости от того, насколько эта информация является точной, можно предположить, что подобного рода схемы поддержки в нынешней ситуации очень подходят для украинского Крыма. Скрытые дотации, а также возврат «дотационных бонусов» российским государственным инвесторам вскоре могут стать самой главной экономической реалией жизни крымской автономии и концентрированным рычагом управления и ротации местных лояльных или пассивных прослоек населения. Именно это будет определять имена будущих крымских политиков и отодвинет далеко на второй план нынешнюю эйфорию, основанную пока на стремлении обогатить автономию экспроприацией украинских буровых вышек, кораблей нефтегазового флота или высоковольтных линий электропередач. Ведь отрасли, в которых они работали, в кормильцах экономики Крыма никогда не числились.

Андрей Старостин

26.03.2014 г.